Документ. Письмо Каминского М.Н. Сергею Каминскому , сыну — 17758179

Письмо начато Каминским в Цхалтубо 23 ноября, о чём написано на первой странице письма. На последней странице проставлена другая дата - 20 декабря 1958г., Москва. Письмо написано после конфликта, происшедшего между отцом и сыном 26 июля 1958г. Каминский М.Н. объясняет разрыв разницей мировоззрений. Он даже сомневался в наличии у сына мировоззрения, судил по высказываниям, поступкам сына за ряд лет, и пришел к выводу, что у сына в наличии система взглядов, имеющая характер мировоззрения. Каминский рассматривает вечную проблему отцов и детей. Он видит в иждивенской психологии Сергея слепую любовь матери и няни, а также свое заблуждение в том, что по сравнению с их поколением, сын имеет право на «золотое детство». Из письма выясняется, что в 7-8 лет у Сергея случилась болезнь легких. Воспитывался Сергей, по словам отца, по существу, на дворе: Каминский М.Н. видел его редко из-за работы в Арктике, на фронте, а мать с утра до вечера на работе, на попечении няни и влияние школы оказывали воздействие на его воспитание. Каминский перечисляет мальчишеские шалости Сергея: выключение лифта, спускание по тросу лифта с восьмого этажа в бездонный колодец. Увлечение химией привело к несчастному случаю и гибели 5-летнего мальчика Буталаева. В 12 лет Сергея отец устроил в Суворовское училище. Каминский видит свою вину в недостаточном воспитании сына в том, что поощрял с ранних лет самостоятельность сына. Когда Сергей в восьмилетнем возрасте сбежал в Люберцы на свалку трофейных самолетов, наказания со стороны отца не последовало. Так как в жизни Каминского случались подобные вещи: в 11 лет, бегая по Москве во время боев между юнкерами и красногвардейцами, потеря друга, которого убила шальная пуля; по пожарной лестнице забрался на крышу 5- этажного дома и сидел, болтая ногами, на водосточном желобе, испытывая ужас страха, но и гордясь тем, что на такое стал способен из всех мальчишек двора только он. В Суворовском училище после несчастного случая (повреждение руки снарядом) отец гордился мужеством сына, тем, что честь училища дорога сыну. Наряду с признанием Сергея чемпионом в области радиотехники он был первым изобретателем каверз против воспитателей. На отношениях с матерью отрицательно сказались причитания бабушки и няни, как над сиротой. Каминский отмечает материнский подвиг Татьяны Сергеевны, матери Сергея, в истории поступления сына в аристократический институт – радиотехнический. Она дошла до министра, т.к. Серея из-за травмы руки принимать не хотели. Однако Сергей не оценил этих усилий родителей и, прикрываясь разговорами о загубленной казарменной юности, учился с прохладцей. Он уже критиковал руководство Рязанской области, что вызывало ужас и порицание отца. Каминский считает, что разговоров нравоучительных, которые отец вел в письмах к сыну, было достаточно, чтобы научить мужеству, уважении к труду. Он вспоминает, кате и как много цитат он приводил в своих письмах, и удивляется, почему сын, соглашаясь со всем, что было написано отцом в письмах, вырос беспринципным. В письме открываются такие нелицеприятные факты в отношения Сергея, как шантаж, будучи внештатным комсомольским инспектором по проверке предприятий общепита, содержателей питейных ларьков, которые окупались выпивкой и угощением. Отец хочет обелить и поступки мыслью, что для Сергея это было познание сопротивления среды. Каминский с горечью предполагал, что обывательские заботы об удобствах – квартира, дача, первоклассная машина – отняли у него время, которое он должен был отдать воспитанию сына – друга и единомышленника. Каминский признает, что сын болен опасной социальной болезнью. Он приводит примеры, изобличающие Сергея как иждивенца, один из них то, что за время своей хорошо оплачиваемой работы на Московском заводе он ни разу не сделал подарка матери, ни сестре, ни няни, похоже он и зарплату домой не приноси, что происходит не от скупости, а от эгоизма. Отец порицает сына за разрыв с тещей, Еленой Евстафьевной. Далее идет подробное описание конфликта, происшедшего на даче Каминских в день рождения Сергея, 26 июля 1958г. Из описанной ситуации Сергей встает чудовищем, взращенным правильными родителями. Унижение жены Вики, наговоренные в адрес матери гадости, которые привели к припадку Татьяны Сергеевны, ни тени раскаяния у Сергея даже после нескольких часов после происшедшего всё это привел Каминский к изгнании сына из родительского дома. После четырех месяцев ожидания извинений сына, Каминский пригласи его для разговора, и услышал от него, что «против Виктора Черевичного он ягненое, а выгнали его из дома, а Сергея». Каминский полагает, что в нравственно здоровой среде выросло безудержное, безграничное эгоистическое себялюбие, переросшее в вывихнутое набекрень мировоззрение. Разговор с сыном не получился, они расстались, не примирившись. Отец винит сына в невнимании к матери, в том, что оскорбляя Татьяну Сергеевну своими попреками, он не делает скидку на её здоровье – у неё больное сердце и расшатанная нервная система, в нежелании помочь по хозяйству, так как Сергей считал унизительным для добытчика, главы семьи помогать старой няне и Татьяне Сергеевне. В письме отмечается тот факт, что в семье Каминских няня прожила 25 лет, свои сбережения она завещала Сергею и Жене. Такие мелкие, но неприятные факты, как то, что Сергей не помнит дней рождения близких, позволял себе насмехаться над разговором няни. В письме сыну Каминский рассказывает историю изменения своей фамилии, а также сообщает сыну, по всей видимости, неизвестный ему факт подвига Каминского – комсомольца, чью фамилию принял отец. Отец подозревает, что все его письма с нравоучениями сын не читал дважды и вряд ли сохранил их как отцовские завещания. Каминский сообщает сыну о своих подвигах на благо страны: он первым проложил воздушные тропинки над Чукоткой и её освоение с воздуха – больше всего дело его рук. Он пока единственный, кто сделал 250 ночных полетов около полюса. Он лично виде и заснял на карту более 6000 км побережья Антарктиды. Он участвовал в освоении четырех полюсов. Всю планету он виде со всех боков. Отец презирает мечту сына – о машине «Чайка», нейлоновой шубе, возможностях красивой ресторанной жизни, все для себя, ничего для всех. Письмо заканчивается ожиданием близкой эпохи коммунизма. Отец надеется, что злостный обыватель в Сергее – это наносное, мальчишеское, незрелое. Хотя несколькими страницами раньше писал, что в Сергее завелась гниль, которая грозит испортить ему всю жизнь. Письмо напечатано под копирку на пишущей машинке и является вторым экземпляром. Правка выполнена простым карандашом.